Одна из лучших статей по теме: Галина Муравник. Человек парадоксальный: взгляд науки и взгляд веры (Новый мир, № 2, 2001).

Можно также почитать: о. Александр Мень. В поисках Пути, Истины и Жизни. I том, часть II, глава 5 ("Творение, эволюция, человек"), а также Приложения: "Биологический предок человека", "О Тейяре де Шардене" (это первый том в семитомнике по история религии).

Справка по теме

Библия и эволюция

Учение Библии и естественнонаучный взгляд на возникновение мира и жизни на Земле не стоит противопоставлять друг другу. Согласно Книге Бытия Бог не сотворил мир сразу в готовом виде. Бог последовательно творил свет, твердь небесную, сушу и растительность, светила, рыб и птиц, животных и человека. Ему потребовалось на это шесть периодов, названных "днями", но мы не знаем, как измерить длительность этих дней в известных нам масштабах, ведь и само время было сотворено за эти же дни. Порядок творения вполне соответствует представлениям современной космологии, — считал профессор Ю. А. Шрейдер*. 

Здравомыслящий ученый, не ищущий в Библии буквального описания деталей естественноисторического процесса, не обнаружит в священной книге иудеев и христиан никаких серьезных разночтений с данными современного естествознания. Правда, Библия учит, что мир не существовал вечно и не возник сам по себе, а был сотворен. Но ведь вечность мира - это философская аксиома, которая отнюдь не вытекает из научных фактов, ибо наука в состоянии изучать только имеющуюся в наличии действительность, но не в состоянии исследовать, как эта действительность возникла (хотя иногда это, с определенными оговорками, возможно). 

И языческие мифы, и материалистическое мировоззрение исходят из предположения, что в природе есть материал для развития и соответствующие потенции, позволяющие ей организоваться в хорошо устроенный космос. Такая логическая возможность заранее не может быть исключена: почему бы природе не создать самое себя, в том числе собственные законы самоорганизации

Библия предлагает несколько иную модель эволюции, утверждая, что источником развития вселенной является Бог. Он сотворил не только "все видимое", то есть материальные объекты, но и "все невидимое", то есть законы движения и развития материи. 

Многим людям трудно представить себе естественное возникновение живого из неживого. По Библии, живое возникает из неживого по воле Творца.    Равно как и появление сознания человека нелегко объяснить постепенным усложнением интеллектуальных способностей приматов к моменту генезиса человека. По Библии, человек становится человеком, когда Бог "вдунул в лице его дыхание жизни".

Отрицает ли акт творения эволюцию?

Библейский рассказ о сотворении Адама "из праха земного" возможно интерпретировать небуквально. В этом случае Бог вовсе не слепил человека из земли, словно гончар. Рассказ лишь символически выражает мысль, что человеческая плоть произошла из существовавшего ранее материала. Но в этом рассказе вовсе не описывается технология возникновения человека. 

Бог мог сотворить некий "архетип человека" как венец творения и подготовить его реализацию среди уже возникших человекообразных приматов. Эту точку зрения высказывали многие христианские мыслители (к примеру, П. Тейяр де Шарден, Г. Честертон). Конечно, сотворение всех живых существ не означает, что точно так же творилась каждая последующая особь, или каждый вид, или каждый биологический таксон. 

В Библии на сей счет сказано буквально следующее: "И сказал Бог: да произведет вода пресмыкающихся, душу живую; и птицы да полетят над землею, по тверди небесной... И сотворил Бог рыб больших и всякую душу животных пресмыкающихся, которых произвела вода... И сказал Бог: да произведет земля душу живую по роду ее, скотов, и гадов, и зверей земных по роду их". Таким образом, сотворение жизни Богом вполне совмещается с тем, что рыб, птиц и зверей произвели вода и земля. Тем самым акт творения ничуть не противоречит эволюционному процессу, с помощью которого вода и земля произвели все живое. 

При этом необязательно механизм эволюции должен быть точно таким, каким представлял его себе Дарвин. Скорее наоборот, идея творения сближает нас с моделью целенаправленной эволюции (типа номогенеза по Л.С.Бергу или концепции закономерности многообразия форм живого по А. А. Любищеву). 

Вполне правомерно было бы признать, что сотворена была лишь "стрела" эволюционного процесса, или исходный набор архетипов живого, закодированный в генофонде. В последнем случае генотип правомерно рассматривать как фрагмент Божественного слова, воплотившегося в данный биологический вид. Но при этом реализацию Божественного слова еще вполне допустимо трактовать как эволюционный процесс происхождения видов, в котором это слово переписывается и трансформируется.

Возможности альтернатив дарвинизму

Дарвинизм оказался привлекательным для материалистически ориентированной научной общественности XIX века тем, что эта концепция эволюции устраняет сверхъестественные представления о происхождении живого. Справедливости ради следует сказать, что сам Дарвин достаточно четко очертил требования к собственной концепции, ограничив их происхождением видов. Дарвинизм не пытается объяснить не только происхождение жизни, но даже происхождения достаточно крупных биологических таксонов. Тем более в рамках дарвинизма отсутствуют представления, помогающие хотя бы гипотетически представить, как возникло сознание. 

Привлекательность дарвинизма заключается в том, что он использует чисто механистические объяснения эволюционного процесса, разрешая апелляцию к понятию случайности. Важно то, что сущности, лежащие в основе объясняемых феноменов, вполне отвечают представлениям обыденного здравого смысла. В основе модели эволюции Дарвина лежат случайные изменения отдельных материальных элементов живого организма при переходе от поколения к поколению. Те изменения, которые имеют приспособительный характер (облегчают выживание), сохраняются и передаются потомству. Особи, не имеющие соответствующих приспособлений, погибают, не оставив потомства. Поэтому в результате естественного отбора возникает популяция из приспособленных особей, которая может стать основой нового вида. 

Идея естественного отбора возникла из аналогии с искусственным отбором, с помощью которого человек выводит нужные ему породы животных или сорта растений. Однако у селекционера все особи, лишенные полезных признаков, не участвуют дальше в формировании популяции. Отсутствие нужного признака равносильно в данном случае летальному исходу, ибо с точки зрения популяции соответствующая особь просто гибнет. Аналогия с естественным отбором была бы возможна, если бы особи, не имеющие достаточно развитого приспособления, автоматически погибали или оказывались бесплодными. 

Но все это значило бы, что природа действует столь же целенаправленно, как и селекционер, то есть сама себе ставит разумные цели. Без такого предположения уподобление естественного отбора искусственному неполно и не дает оснований считать, что естественный отбор способен обеспечить формирование видов. Впрочем, и в искусственном отборе, как будто, не удавалось получать новые виды, но лишь породы и сорта. 

Процесс видообразования на основе случайных мутаций должен был бы занять несуразно много времени. Кроме того, он не объясняет явной системности в многообразии возникающих форм типа закона гомологичных рядов Н. И. Вавилова. Поэтому Л. С. Берг предложил очень интересную концепцию номогенеза - закономерной или направленной эволюции живого. В этой концепции предполагается, что филогенез имеет определенное направление и смена форм задается неким вектором. Идеи номогенеза глубоко разработал и развил А. А. Любищев, высказавший гипотезу о математических закономерностях, которые определяют многообразие живых форм. Концепция номогенеза предполагает гораздо более сложный акт творения, когда возник замысел всего многообразия живых организмов, в котором заранее приуготовлено место для появления человека. Повеление земле произвести душу живую как бы содержало в себе этот замысел. В указанном смысле номогенетические концепции эволюции теснее связаны с идеей творения, чем дарвинизм, ибо оставляют гораздо больше на долю акта творения. 

Наконец, еще одна концепция — П. Тейяра де Шардена — рассматривает эволюцию биосферы в целом, в свете создания на ее основе ноосферы и целенаправленного движения этой целостности к финальной точке Омега. Характерные черты этого эволюционного процесса: первоначальная концентрация активной зоны, постепенное распространение формообразования на всю планету и цефализация (систематическое повышение относительной доли головного мозга и усложнение его организации). Тейяр рассматривает Христогенез как ключевой момент эволюционного процесса, входящий в первоначальный замысел Творца. 

Эволюционная концепция Тейяра может быть усовершенствована, в том числе и самым радикальным образом. В предопределенности оптимистического финала как бы и не остается места свободе воли, исчезает трагизм проявления в мире зла. Наконец, сам механизм эволюции описывается здесь не столько на биологическом, сколько на натурфилософском уровне. Возможно, это связано с тем, что как палеонтолог Тейяр де Шарден занимался происхождением человека, а это не лучшая область для выявления конкретных эволюционных факторов. Здесь акценты ставятся не на том, как и почему произошел человек, но на уточнении момента, когда он произошел и от кого.

Ложная альтернатива эволюционизму

Критика недостатков дарвинизма привела некоторых религиозных исследователей к отрицанию самого феномена эволюции. Это направление мысли получило название "научного креационизма". В США возник даже исследовательский институт креационизма, ставящий целью показать ошибочность самого понятия биологической эволюции.

"Научный креационизм" как концепция, претендующая на научность (а не просто как религиозная точка зрения, принимающая истинность откровения о сотворении мира), научно не обоснован. Собственно вся аргументация креационизма сводится к коллекционированию ошибок и прямых фальсификаций в палеонтологических реконструкциях (типа "пильтдаунского черепа") и попыткам интерпретировать биологические данные как свидетельство против исторического развития живых форм. Но такая аргументация нисколько не лучше, чем использование в антирелигиозной пропаганде данных о фальсификации чудес или недостойном поведении конкретных священнослужителей. 

Помимо этого, слабость (и, можно сказать, порочность) "научного креационизма" заключается в том, что он не ведёт поиск истины, а стремится подогнать решение научной задачи под заранее готовый ответ, который черпается из буквального (фундаменталистского) прочтения Библии.

Претензии на безошибочность дарвинизма неправомерны, но сторонники креационистской концепции происхождения живого косвенно подтверждают эти претензии, когда рассматривают дарвинизм как единственную альтернативу своим взглядам. Тем самым они признают притязания дарвинистов на исключительные полномочия выступать от имени всего эволюционизма, игнорируя гораздо более глубокие эволюционные концепции Ж.-Б. Ламарка, П. Тейяра, К. Э. Бэра, Л. С. Берга, А. А. Любищева, С. В. Мейена и других.

* Ю. А. Шрейдер (1927-1998) — математик, кибернетик и философ религии (кандидат физико-математических и доктор философских наук).

Статья составлена по материалам старого  (год точно назвать уже невозможно) учебного пособия МГОУ "Концепции современного естествознания" .